Главная » 2009 » Февраль » 5 » КОВАРНАЯ ЩУКА
КОВАРНАЯ ЩУКА | 12:58 PM |
После новогодних праздников меня отправили в двухнедельный отпуск. Я позвонил Юрию Семёновичу, доложил, что намерен исправляться, попросился в хутор Садки на подлёдную рыбалку. «Нет проблем, завтра и выезжаем,.— ответил он и добавил: — Только выспись хорошо, будет много работы, и оденься потеплее, в плавнях холодновато, по утрам 15—20 градусов мороза». На следующее утро председатель рыбколхоза заехал за мной в б часов 30 минут. В семь часов — ежедневная рабочая планёрка в правлении колхоза. По его команде мне выдали на время мероприятия резиновые сапоги и потёртый бушлат. Я поступил в распоряжение мужчины средних лет. Одет он был в авиационный комбинезон, брезентовую накидку с капюшоном, на ногах были рыбацкие заброды. «Яков Иванович, — представился он. — Называйте меня Яшей. Я работаю в рыбколхозе егерем. — И добавил: — Вам повезло, потому что мне поручают организовывать рыбалку для самых важных гостей». «А почему повезло?» — поинтересовался я. «Дело в том, что я здесь родился, знаю такие места для подлёдного лова, где в любую погоду много щуки и клюёт», — пояснил он. Я представился, объяснил, что никакой я не важный гость, скорее выполняю пожелание председателя рыбколхоза, с которым успел подружиться. Когда мы отъехали от здания правления рыбколхоза на его «Ниве», Яша разъяснил, что рыбачить мы будем на Лебяжьем Плесе: «Это место мало кто знает. Я там в прошлом году рыбачил с Юлианом Семеновым», «Ну и как » — спросил я. «Рыбалка удалась, но писатель немного был расстроен». «Почему?» — удивился я. «В конце рыбалки у него на крючок попалась огромная щука, он такой в жизни не видел, признался сам. Не сумел её взять, ушла вместе с крючком!». Я ничего Яше не сказал, хотя знал предысторию той рыбалки. Юлиан Семёнов с другом решили тихо порыбачить в плавнях, за хутором Садки. Наши работники ГАИ на въезде в Приморско-Ахтарск остановили грязную «Ниву» с двумя заросшими бородатыми мужчинами, те показались им слишком весёлыми и разговорчивыми. «Я — Юлиан Семёнов, — вступился писатель за друга-водителя, — едем к знакомым егерям в Садки порыбачить, не надо никаких проверок! Это я написал книгу про Штирлица». «Мы сегодня одного Штирлица уже сдали в медвытрезвитель, ты, наверное, будешь вторым», — ответил невозмутимый сержант. По счастливой случайности в этот момент мимо проезжал начальник районной милиции подполковник Репа Анатолий Степанович. Он узнал писателя, извинился за подчинённых, лично сопроводил гостей в Садки и передал егерям. Потом, при встрече, развернул передо мной журнал с автографом Юлиана Семенова, спросил, показывая рукой на свою шевелюру: «Заметно, что седых волос добавилось?» . Сначала мы с Яшей заехали в охотхозяйство, чтобы набрать там свежего живца. Быстро натаскали его «пауком» из полыньи. В том месте рыбаки малька подкармливали! Пока ехали по дамбе к месту рыбалки, Яша донимал меня расспросами: «Какое вы имеете представление о рыбалке вообще и о подлёдной рыбалке на щуку в частности?». «Скромное, —- отвечал я. — Кроме ставридки, которую таскал в Геленджикской бухте с лодки по пять штук на пять крючков, другой рыбы не ловил. Правда, в школьные и студенческие годы увлекался подводной охотой на кефаль и лобаня. Умею тушить ставриду. Мой ответ его не впечатлил. Он хмыкнул: «Всё это не то. Сегодня настоящей свежепробойной щучьей икры на природе поедим, вот это будет впечатление!» Такая реакция меня заела, и, чтобы опустить его на грешную землю,- я применил аргументы, которые всегда работали отлично: «Мой тесть работает в Керчи в рыбразведке радистом на СЧС. Когда я к ним в гости приезжаю, угощают такими морскими деликатесами — тебе, Яша, и не снилось. Я имею в виду не только малосольную барабульку, жирную керченскую сельдь, черноморскую камбалу, — размер я показал руками — круг диаметром сантиметров 80. — Меня угощали икрой из лобаня. Я видел, как её готовил тесть. В итоге получалась большая лепёшка, больше похожая на шницель. Когда в пивбаре «Дары моря» в самом центре города тесть на мраморном столике развернул марлевую салфетку, где лежала лобанья икра, в зале за соседними столиками на несколько секунд стало тихо, десятки глаз с завистью смотрели в нашу сторону». По-моему, я осадил Яшин гонор. Дальше мы ехали молча. Наконец «Нива» остановилась. «Конечная», — сказал егерь и стал доставать снасти. Я удивился, как много он сумел загрузить: двое санок, семинь,санки были легче, но я быстро устал, хотя слабым себя никогда не считал. Шли среди старого камыша-дударя, по какому-то еле различимому коридору. «Кабанья тропа», — комментировал Яша. По моей просьбе, к неудовольствию егеря, два раза останавливались. Мне надо было отдышаться. Я присел на санки, осмотрелся. Ветер почти стих, с верхушек камыша — метёлок слетала и сыпалась на голову снежная пыль. Сквозь неё были видны куски чистого неба со слабо мерцающими звёздами, в плавнях начинался зимний рассвет. Подниматься не хотелось. «Как хорошо сейчас дома, — представил я, — жена и дочь спят глубоким сном, а я пройду на кухню и приготовлю им душистый кофе из натуральных зёрен, который люблю измельчать ручной кофемолкой». Мои фантазии прервал голос Яши: «Пошли, рассиживаться нельзя, светает!» Наконец мы выбрались из камышового тоннеля на свободное пространство. Оно представляло собой замёрзшее озеро диаметром метров 70, окруженное сплошной стеной дударя. Ночным ветром унесло весь снег, лёд был чистым и тёмным, хорошо просматривались густые зелёные водоросли. Яша, не дав отдышаться, стал объяснять, как ставятся рыболовные снасти: петля из толстой лески просовывается под две скобы, закреплённые на дощечке длиной 30— 40 сантиметров, шириной не более 10 сантиметров. Петля накидывается сверху металлической спицы, которая закреплена на пружине, напротив скоб. Рыба хватает живца на двойной или тройной крючок, тянет леску, петля выскакивает из-под скоб, спица на пружине освобождается, поднимается за счёт пружины вертикально. Красную тряпочку на конце спицы видно далеко. Всё это Яша мне продемонстрировал: опустил в прорубленную семинем лунку леску с живцом на крючке (семинь представляет собой держак от лопаты, насаженный на огромную стамеску, весом не менее 5 кг). Отложил мне 30 флажков и приказал долбить лунки через 10 метров, продвигаться к центру озерка. «А я буду идти навстречу с другого края», — добавил он и направился на исходную позицию. Я взял семинь и стал долбить лунки. На третьей лунке мои руки стали ватными, решил сделать передышку. Поднял голову и увидел, что на первой лунке флажок уже «горит».Я бросился к первой лунке и метров за пять увидел, что подо льдом на крючке из стороны в сторону ходит огромная щука. Мне показалось, что она более метра длиной. Чётко просматривались сквозь прозрачный лёд рыжие полоски на её спине. Упав на колени, я стал подтягивать щуку к лунке, К огромной досаде, голова щуки была больше лунки и не проходила в отверстие. Не отрывая глаз от щуки, вцепившись в леску, я стал кричать срывающимся голосом: «Яша, Яша!». Краем глаза увидел, как Яша, почувствовав неладное, 6ежит ко мне и тоже кричит: «Подсекай, под- секай!» Для меня эта команда ничего не значила: «Как подсекать? Чем подсекать?» Я не соображал. Уже потом Яша пояснил, что в таких случаях большим крючком из 'металлического прута или Проволоки, номер 8 или 10, длиной сантиметров 30—40 надо подцепить щуку за жабры и прижатьеё к лунке, пока другие рыбаки не расширят лунку до нужных размеров. Но о такой ситуации Яша не инструктировал, да и никакого крючка мне не оставил. Яша не добежал до лунки метров пять, но успел увидеть щуку, когда она в последний раз рванула, оборвала леску вместе с крючком и живцом и скрылась в водорослях. Я продолжал стоять возле лунки на коленях с оборванной леской в руках, растерянный и расстроенный, а вокруг меня бегал возбуждённый Яша. И чего он только не кричал в мой адрес: «Тебе только хамсу на удочку ловить!» — и много других неприятных вещей. Я не выдержал и в ответ сказал, что если он не замолкнет, я его самого посажу на крючок и опущу в прорубь. Взял семинь, чтобы прорубить очередную лунку. Но Яша, по-моему, не так это понял и моментально оказался на другом конце замёрзшего озера у своих лунок. И тут начался настоящий клёв! Я еле успевал снимать с крючков крупных щук и насаживать свежего живца, как «загорался» новый флажок, и я на уставших, полусогнутых ногах спешил к нему. Тоже самое происходило и на другой стороне, у Яши. К 11 часам дня я вытащил 20 щук среднего и крупного размера. Сел в изнеможении на санки, с наслаждением вытянул ноги. Подоспел Яша, подал руку:«Давай мириться, я был не прав» — и протянул мне тот самый крючок, которым я должен был укротить огромную коварную В знак примирения он отобрал двух крупных икряных щук и заявил, что угостит меня свежепробойной щучьей икрой. И действительно, он показал настоящий мастер-класс. Какими-то неуловимыми движениями острым ножом он выпотрошил икру в металлическую миску. Отрезал кусок камышины сантиметров на 40. Сделал на ней крестообразный надрез сантиметров 5—6. Получилось что-то вроде пропеллера. Это приспособление он опустил в миску с икрой, стал вращать между ладонями. «Так отбивается ненужная плева», — пояснил он. Затем достал из рюкзака небольшой термос с тёплой жидкостью и залил очищенную икру: «Это тузлук — соляной раствор», — продолжал объяснятьЯша. Слил через марлю тузлук. Пока я разводил из сухого камыша костёр, Яша мелко нарезал лук и перемешал его с икрой. : Стопки с водкой сначала подняли за успешную рыбалку, потом за знакомство. Всё время, пока выпивали, я не выпускал из рук ложку. Стол у нас накрыт был хороший, но кроме свежепробойной щучьей икры есть ничего не хотелось. Это было необыкновенно вкусно и аппетитно. Так в основном я один съел полную миску икры. Усталость с плохим настроением ушли. После третьей стопки Яша сделал важное заявление: «Я всё проанализировал и пришёл к выводу, что это была та самая щука, которую не мог взять писатель Юлиан Семёнов. Я точно помню, что лунка была на том же самом месте. И сорвалась она так же, когда писатель не смог её протащить в лунку. Теперь наша задача на будущее, — продолжал он, — обязательно взять эту коварную щуку. И я знаю, как это сделать: — в следующий раз пробьём лунку размера в три больше обычной: и — вместо лески используем тонкий тросик, который закрепим не на дощечке, а на куске настоящей доски; — в этом краю озера пробьём только одну лунку. Когда поймаем эту щуку, фотографию обязательно отправим Юлиану Семёнову». Солнце над лиманом становилось ярче и приветливее. Мы ещё с час потаскали щук. Сложили улов в два мешка и с частыми остановками отправились в обратный путь. С трудом уложили рыбу в багажник «Нивы». Снасти разместили в салоне. Яша сказал, что должен доставить меня домой. В Приморско-Ахтарск мы приехали в третьем часу дня. Яша не стал делить рыбу. Взял себе две самые большие икряные щуки. А остальную рыбу в двух мешках мы подняли ко мне в квартиру на четвёртый этаж. В пятницу жена в школе работала во вторую смену, с ней была дочь. Я не смог сообразить, куда девать рыбу. Яша - требовал освободить и отдать мешки. Они и в самом деле были фирменные, сшиты из специального материала, затягивались по принципу рюкзака. Я предложил высыпать рыбу на пол в кухне, прямо на линолеум. Кухня — размером шесть с половиной квадратных метров. Я простился с Яшей тепло, как с настоящим новым другом, признался, что таких сильных положительных эмоций, как на этой рыбалке, в жизни ещё не испытывал. Мы поклялись, что не успокоимся, пока эту самую коварную щуку не поймаем. Привёл себя в относительный порядок, завалился на софу и моментально уснул. Проснулся от громкого, пронзительного крика, причём одновременно кричали жена и дочь. Я получил от жены полотенцем по шее. Они толкали меня на кухню и продолжали кричать: «Что это такое?» Я открыл дверь на кухню и опешил* Щуки равномерно распределились по всему полу. После мороза они отошли, ожили, шевелясь и переползая друг через друга, раскрывали челюсти с острыми зубами. Я еле успокоил жену и дочь, рассказав, как было дело. Успокоившись, жена принялась за работу. Лида из рыбных краёв, родители жили за Керчью и работали на Аршинцевском рыбозаводе. Она и дочь, восьмиклассницу Ольгу, научила разделывать и готовить рыбу. - Получил наряд и я. Одним словом, до трёх часов ночи мы переработали всю рыбу. Хорошо, что следующий день был выходным и можно было отоспаться. Разделанную рыбу, которая не влезла в холодильник, определили на лоджию. Но венцом всему было приготовление икры. Ее набралось на большую эмалированную чашку размером с тазик. Жена колдовала над ней с помощью мясорубки. Получилось три трёхлитровых баллона и одна пол-литровая баночка. Засол вышел удачный, икринки крупные, янтарные. Когда через три дня я принёс баночку икры на работу для пробы, все «аборигены», включая моего помощника из Садков Володю Шульгу, поставили за икру пятёрку с плюсом. С той рыбалки прошло более двадцати лет. Много раз с интересными людьми — космонавтами, писателями, спортсменами я рыбачил в Ахтарских лиманах. Но больше такой рыбалки, как с егерем Яковом Ивановичем, у меня не было, и, скорее всего, не будет. Обязательно два-три раза в год мне снится один и тот же сон: я бегу к лунке с флажком и не успеваю, на моих глазах огромная щука уходит на глубину вместе с флажком и доской. Рассказываю сон жене, дочери и сыну. Все знают, что в этот день меня и семью ожидают приятные хлопоты. Приморско-Ахтарск. В. Чесноков. | |
| Категория: РЫБАК РЫБАКУ | Просмотров: 849 | Добавил: ghosti | |
| Всего комментариев: 1 | ||
| ||
